О.: Это вопрос, на самом деле, неоднозначный. С одной стороны, кажется, что они достаточно грамотны, хорошо разбираются в гаджетах, знают, как пользоваться этими технологиями, с другой стороны, очень много проблем возникает, когда они начинают осваивать медиапространство уже достаточно глубоко. Они сталкиваются с такими трудными ситуациями, из которых иногда нет выхода, и только профессиональный человек, медиатьютор или родитель, который заинтересован в том, чтобы ребёнок благополучно себя чувствовал в информационном пространстве, только они и могут ему помочь.

О.: Я думаю, сегодня достаточно раскручена оказалась история с публикацией в новой газете по поводу детского суицида, это факты, это те истории, которые реально существуют, и отмахнуться от них нельзя. Кроме этого, в перспективе, конечно, ребёнок не понимает, чем может закончиться для него такая информационная открытость, когда он обнаруживает материалы и о себе и о своей семье, о друзьях, о семейных домочадцах.

О.: Да, я имею в виду то, что ребёнок всё-таки должен понимать, что у всех его шагов в информационной среде есть свои последствия. Вот этого, к сожалению, родители не объясняют. Не объясняют в силу того, что сами не очень понимают, какие риски существуют, потому что сегодня родителями становится то поколение, которое практически не знало этой реальности, оно выросло в оффлайновом мире и не очень понимает, что нас ждёт, и какие действительно могут быть угрозы. Поэтому возможность просто дать ребёнку в руки планшет и радоваться тому, что он листает, пусть смотрит даже советские замечательные мультфильмы, но это совсем не тот путь, по которому сегодня нужно идти. Объясняю всегда для молодых родителей, что проблема ведь в том, что у ребёнка не вырабатываются коммуникативные навыки. Когда он смотрит на плоский экран, он не воспринимает этот процесс, каким бы замечательным не был контент, какие бы там добрые, замечательные фильмы не были, красивые картинки, он не воспринимает этот процесс, как получение навыков коммуникации, общения, разговора, взаимодействия, что очень важно. И возникает, действительно, проблема, когда дети приходят в первый класс с очень заниженными данными по поводу коммуникативных навыков.

О.: Вообще, оно должно не в школе начинаться, оно должно начинаться совсем с раннего возраста, в семье, с очень раннего возраста. Надо понимать, что медиасреда сегодня – это не что-то, отстоящее от человека, сегодня человек рождается вместе с ней, весь сегодняшний мир, он пронизан медийными каналами, и мы со всех сторон просто окружены информационной средой. Вот сегодня мы находимся в состоянии, я бы сказала, информационного террора, поэтому начинать заниматься медиаобразованием в школе, по большому счёту, уже поздно.

О.: Это опять-таки вопрос дискуссионный, должен ли быть предмет. Мне представляется, что может быть и предмет, но в большей степени всё-таки это философия, это, я бы сказала, идеология, я бы сказала, это информационная политика, она должна пронизывать все сферы нашей жизни, начиная от элементарных навыков в социальных сетях или в каких-то ещё информационных группах, до, в дальнейшем, реализации своего гражданского потенциала. Ведь сегодня государство предоставляет очень интересные, полезные, умные сервисы, которыми люди не могут пользоваться, возможность реализовать какие-то свои бытовые нужды, что касается коммунальной сферы, здравоохранения и так далее. Это та же самая медиаграмотность, только уже настолько приближенная к нам, что мы без неё в дальнейшем просто не сможем существовать. Но понимание того, что это необходимо и этим нужно заниматься, к сожалению, пока ещё не до всех доходит.

О.: Вы знаете, ничего нового я, пожалуй, не скажу, но в этом, с одной стороны, такой воодушевляющий фактор, а с другой стороны и трагический. Дело в том, что человечество ничего лучшего не придумало, кроме как разговаривать, коммуницировать. Конечно, надо общаться, независимо от того, что мы живём в информационном мире, что мир разделяет нас бесконечными медиа, медиа, медиа, родителям, или тьютерам или организаторам воспитательного процесса надо с детьми разговаривать.

О.: Живьём, живьём надо разговаривать, конечно. Надо общаться, надо просто знать, чем живёт ребёнок твой, на какие сайты он входит, в каких группах состоит, под какими никами он там находится. Надо просто понимать, какой жизнью он живёт, и тогда, конечно, он не зайдёт в группу, где ему предложат очередной вариант суицида и подскажут, как это нужно сделать, например, нужно сделать это вечером в пятницу, когда родители уедут на дачу, и когда вы вернётесь, то уже будет поздно.

О.: Слово «правильно» мне всегда не нравится. Эффективно, может быть, как образовывать. Но варианты тоже могут быть разные: от обыкновенного, традиционного какого-то просветительства и просто момента, когда ты раскрываешь информацию, просто даёшь ту информацию, которую человек прежде не знал, до непосредственно изучения технологий, возможности манипулятивных технологий, рисков, которые тебя ожидают в социальных сетях, до освоения техники. И кроме этого очень эффективная технология медиаобразовательная – это создание медиапродукта. Ведь человека, который хотя бы один раз сконструировал какой-то медиапродукт, создал его, фильм, газету выпустил или репортаж подготовил, он уже понимает, как это делается, какие технологии используются, и как эти технологии работают на человека – воздействуют или не воздействуют, а скорее всего, воздействуют.

О.: На самом деле. Конечно, таких мероприятий очень много. Мне приходится выступать и перед учителями, и сейчас библиотечное сообщество очень активно обратилось к медиаобразованию. Все понимают, что без этого никак, поэтому курсы по информационной гигиене, курсы по информационному здоровью, можно зайти ко мне на сайт «Уроки медиаобразования Ирины Жилавской», там у меня календарь вывешен, где меня можно найти в ближайшее время.

<= Вернуться обратно и читать дальше